В России пересматривают итоги приватизации 90-х? О новом решении Конституционного Суда

КС России принял решение, радикально меняющее подход к давности споров по приватизационным сделкам. Теперь срок исковой давности для оспаривания приватизации исчисляется не с даты самой сделки, а с момента, когда прокурорская проверка выявила нарушения при ее проведении.

Причиной решения КС стали жалобы двух компаний – ООО «Мираж» и ООО «Геатон», которые оспаривали конституционность норм Гражданского кодекса о сроках давности в применении к их делу приватизации середины 1990-х годов. КС не усмотрел нарушения конституционных прав заявителей и разъяснил, что суды вправе самостоятельно определять, с какого момента исчисляется давность, учитывая всю совокупность обстоятельств – когда государство узнало или должно было узнать о нарушении, а не только дату самой сделки.

В своем разъяснении КС подчеркнул особый характер дел о приватизации, затрагивающих публичные интересы. Судьи фактически признали, что защита социальной инфраструктуры и госсобственности превалирует над принципом оборота и неизменности частных прав в таких случаях. Государство, по логике КС, не должно окончательно утрачивать возможность вернуть имущество, если выясняется, что при приватизации были нарушены законодательные запреты или условия (например, незаконное включение социально значимых объектов в приватизационный план). Именно эту позицию заняли суды общей юрисдикции и арбитражные суды по делу «Миража» и «Геатона»: они указали, что применение срока давности здесь невозможно, поскольку иначе незаконная приватизация получила бы защиту от исков лишь по формальному временному основанию. КС своим решением по сути согласился с такими аргументами, придав им конституционно-правовую легитимность.

Последствия для бизнеса и инвестиционного климата

Решение КС существенно повышает риски для компаний и инвесторов, владеющих имуществом, прошедшим через приватизацию 1990-х и 2000-х годов. Теперь любая сделка приватизации может быть оспорена государством «в любое время», если обнаружатся нарушения закона при ее проведении. Практически это означает, что даже спустя 20-30 лет после покупки актива у государства нельзя быть уверенным, что права собственности окончательно закреплены. В случаях, подобных истории с ООО «Мираж» и «Геатон», новые владельцы лишаются имущества, истребованного в госказну, без какой-либо ответственности государства за истечение времени. Хотя суды могут признать приватизаторов добросовестными приобретателями и дать им право на компенсацию от виновных лиц, сам актив все равно возвращается государству. Для бизнеса это означает прямые потери собственности, причем зачастую ключевых активов (недвижимость, предприятия).

Особенно уязвимо чувствуют себя те предприниматели, чьи активы происходят из спорных приватизаций 90-х: теперь у государства развязаны руки оспаривать такие сделки по прошествии любого срока. Некоторые эксперты прямо отмечают, что снят вопрос о пропуске срока давности, и это расширяет возможности государства оспаривать сделки спустя десятилетия. В результате бизнес будет вынужден закладывать эти риски в свои планы или вовсе воздерживаться от операций с «бывшей госсобственностью», что снижает деловую активность и конкуренцию.

Политический и экономический контекст решения

Решение КС вписывается в общий тренд усиления роли государства в экономике и ревизии итогов сомнительной приватизации в 90-е годы. За годы президентства Владимира Путина доля госсектора в экономике значительно выросла – с около 30% ВВП в 2000 г. до почти половины ВВП к концу 2010-х. Крупнейшие нефтегазовые и сырьевые компании (такие как «Газпром» и «Роснефть») вернули или упрочили позиции государства в своем капитале. Показательна история ЮКОСа: нефтяная компания, ставшая символом олигархической приватизации 1990-х, была в 2003–2004 гг. обанкрочена по налоговым претензиям, а ее основные активы перешли под контроль «Роснефти». Впоследствии следственные органы даже предпринимали попытки официально признать первоначальную приватизацию ЮКОСа незаконной. Все это отражает явное стремление государства скорректировать приватизационные несправедливости прошлого, по крайней мере в отношении стратегических или прибыльных предприятий.

В последние годы государство перешло от единичных случаев к более системной кампании по пересмотру приватизационных итогов. Генпрокуратура с 2022 года подала свыше 50 исков об обращении приватизированного имущества в доход государства. Чаще всего основаниями заявляются нарушения законодательства при приватизации, выявленные при проверках (по данным СМИ, 12 из таких исков мотивированы нарушениями приватизационных законов, еще 9 – нарушениями антикоррупционного законодательства). То есть именно прокуратура выступает авангардом политики национализации: проверяет старые сделки и при нахождении нарушений инициирует процесс «деприватизации» через суд. Решение КС, устанавливающее отсчет давности с момента прокурорской проверки, прямо поддерживает и облегчает эту работу надзорного ведомства. Теперь прокуроры освобождены от угрозы пропустить срок давности – их иски будут рассматриваться судами по существу даже спустя много лет после сделки.

Тенденция к госкапитализму

С 2022 года, на фоне санкций и геополитической напряженности, экономика России находится в состоянии, когда иностранные компании уходят, инвестиционный климат ухудшается, а государству приходится мобилизовывать внутренние ресурсы. В этих условиях усиливается тенденция к госкапитализму: государство напрямую вмешивается в экономику, берет под контроль проблемные предприятия, национализирует активы компаний из «недружественных стран». Пересмотр приватизации 90-х логично вписывается в эту тенденцию, поскольку позволяет власти консолидировать ресурсы и активы в своих руках под предлогом исправления старых ошибок. Это повышает управляемость экономикой: возвращая под крыло государства предприятия (особенно в инфраструктуре, энергетике, сырьевой сфере), власть получает возможность напрямую влиять на выпуск продукции, цены и социальные обязательства.

Решение КС можно рассматривать как элемент государственной политики, направленной на усиление роли государства и контроля над собственностью в стратегических отраслях. Оно значительно облегчает выполнение экономических задач в условиях санкционного давления.